[arroganse]

Часть вторая

Леоранна, сидя в своей очаровательно романтической комнате, но, увы, в пустой, размышляла над произошедшим.
«Хмм,…а он не слабый! Да уж, еще никто не вырывался из моих тонких оков. А он смог, он вовремя пришел в себя. Противостоять этим чарам невозможно. Древние заклинания меня еще не подводили. Быть может, я что-то напутала в ингредиентах? Старуха знала толк в зельеварении, я всегда следовала её примеру и никогда не допускала ошибок. Ошибки быть не может! Тут что-то не так…кто он такой? Устоять перед заклинанием столь сильного действия не под силу даже мне самой. Он отнюдь не прост. Как это интересно, а что же ты будешь делать дальше? Какой будет твой следующий ход? Игра в кошки-мышки? Мне это по нраву. Поиграем немного, посмотрим, насколько тебя хватит…» Все, что можно сказать по этому поводу - это, тайна, покрытая мраком. Леоранна не была воплощением святости и добра. Она лишь такой казалась.

Тем временем в комнате Саноми :

-Алардион жив? Что это? Больше похоже на фамильную драгоценность, чем на простое украшение. Алардион - шепотом, по слогам, проговорил Саноми, пытаясь вытянуть из своей головы тонкие нити памяти. Алардион - нет…пусто, я не имею понятия, что это такое. Но это слово до боли мне знакомо, будто я ранее уже об этом слышал, но не придал этому значения. В этот злосчастный момент, Саноми с грохотом упал на пол. Его голову будто сжимали тиски, носом пошла кровь, в ушах был дикий звон и визг, а перед глазами явился огненный образ существа. Это было что-то древнее. Мрак и огонь, сливались воедино и рождали нечто ужасное, что-то похожее на демонического инкуба. Зловещие слова, словно иглой протыкали голову парня, они врезались в виски с разных сторон, боль была не выносима. Уже не было сил сопротивляться, боль не унималась. Ядовито-острый голос как кислота разъедала мозги юноши. В таких муках не реально сосредоточится, и из тысячи голосов и слов, услышать именно то, что ему нужно. Прошло всего несколько секунд, а ему казалось, что прошла уже целая вечность. Боль растягивалась, усиливалась, переходила волнами из одной части головы в другую, разъедала, выжигала, будто клеймила ярлыки на открытые раны. И все же, ему удается услышать: «Когда мир утонет во мраке, а свет уйдет в никуда, с обратной стороны неба найдут источник труда и тогда, под предлогом работы, уйдут они в вечную тьму, разбудят люди сон ада и жизнь их напомнит тюрьму!». Боль резко прекратилась. Все эти скверные ощущения как рукой сняло. Прошла дрожь в ногах, в глазах уже не рябило. Все вернулось в привычное русло. Саноми сел на кровать.
-Я их уже слышал! Тогда в «Недрах Ада», я помню их. Саноми словно молнией ударило. В этот момент он вспомнил все! Пару минут боли, от которой все тело корчилось, будто извивалось как лента на ветру. И все! Воспоминания вернулись. Он даже вспомнил то, как еще совсем маленьким он узрел инкуба в подземелье. Вспомнил и то, что он говорил до пророчества. Не мог вспомнить одного. Что случилось перед тем, как он набросился на Лео.…Вдруг в комнату постучались. Саноми подскочил и мигом открыл дверь. Это была одна из наложниц госпожи. Саноми был совсем не горд и не прихотлив, поэтому считал за честь открывать даме дверь, даже если это прислуга, ибо он никто, и строить из себя кого-то не было смысла. Он прекрасно понимал, что обязан своим нынешним положением Леоранне, именно по её милости он видит небо, солнце, слышит чудное пение птиц, любуется, как распускаются цветущие деревья. Он словно опьянен всей этой красотой и легкостью. Мир, кажется совсем иным, когда выходишь из подземелья наверх. Радуешься каждому вдоху и выдоху, каждому шагу и шороху под своими ногами, ценишь каждое мгновение как последнее. Наслаждаешься, вдыхая воздух, кажется, будто это сон. Ибо только во сне все может быть так прекрасно. Не замечаешь камней и ям под ногами, а перед глазами только лишь цветущие луга, лепестки сакуры, солнечные лучи. Влюбляешься в то ощущение, когда выходишь рано утром в сад, и чувствуешь свежее, слегка морозное прикосновение мокрой травы к ступням. Лицо обдувает чистый, свежий ветер и ты закрываешь глаза в предвкушении чудной симфонии. Не один самый лучший музыкант или композитор на свете, не воссоздаст эту мелодию. Когда капли дождя слегка торобанят по крыше, шумят деревья, ручей – журчащий неподалеку словно оттеняет музыку и придает композиции объемности и законченности. Время останавливается вспять. Оно уже не имеет для тебя абсолютно никакого значения. Только те мгновения, которые ты улавливаешь из реальности, только это, и больше ничего. И так каждый день. Ты живешь этими ощущениями. А ведь ему больше ничего и не надо было. Только лишь бы видеть, слышать и ощущать это каждый Божий день. Все остальное было уже совсем не важно. Ему ведь хотелось так мало. Только быть частью этого всего. Остальное, словно уходило в никуда, было затуманено и размыто. Стерто, как ненужные штрихи и помарки на досконально чистой работе. И самое приятное осознавать, осознавать то, что ты есть. Что ты тут, что ты можешь это все заметить и насладится этим упоительно чистым и искренним ощущением.
Наложница тихонечко зашла в комнату:
-Спасибо вам. И низко поклонилась Саноми. Парень не мог понять, за что она его благодарит, широко открытые глаза и немного глуповатое выражение лица свидетельствовали о том, что Саноми не понял намерения девушки.
-Эмм,…а за что, собственно говоря?
-Как? Я ведь всего лишь служанка в этом доме, мне не стоит открывать дверь, я должна делать это сама. Хозяин не должен помогать мне, в чем-либо, это моя работа.
Девушка подняла голову, её закрытые глаза закрывала изысканная кружевная вуаль. Она была слепа. Но ориентировалась в этом огромном доме великолепно.
-Да брось! Какой я тебе хозяин. Я ведь всего лишь каторжник. А тут я только потому, что твоя госпожа проявила ко мне снисхождение. Вот и все!
-Так вы в бегах?
- Нуу, можно и так сказать. Она должна была меня убить, из-за меня в тюрьме начался бунт, хоть я и не вступал в перепалку, но по неволе оказался её зачинщиком. А Леоранна, как любой член охраны должна была искоренить причину шума. Она вывела меня наверх.
-Наверх? Но зачем? Второпях наложница перебила юношу.
-Это как последний шанс увидеть волю! Ведь там под землей неба не видно. Для нас, каторжников, увидеть мир перед смертью, это не просто прощальный ритуал, а мечта и самое сокровенное желание. Чтобы хотя бы перед смертью, вдохнуть глоток свежего воздуха. И умереть свободным человеком. Но она меня не убила. Как видишь, я жив. Леоранна пожалела меня. Она проявила ко мне свою снисходительность, к тому же, она еще и дала мне жилье, а я…
-А что вы? Не успев договорить, в комнату ворвалась Леоранна. Наложница упала на колени и начала молить её о прощении.
- Саюри! А не много ли ты хочешь знать, а? Без лишних эмоций, без надменности, но с неким укором произнесла девушка, словно намекая ей на последствия.
-Ступай. Я надеюсь, больше этого не повторится. Я не разу не подрывала ваше доверие, а вы, похоже, просто издеваетесь надо мной. Неужели я много прошу? Просто не лезть туда, куда не надо! Все ведь с этого и начинается, сплетни, слухи, догадки - они порождают лож. А врать очень плохо. Ты ведь знаешь, что лож наказуема.
-Да госпожа! Прошу меня простить! Я уверяю вас, этого больше не повториться.
-Госпожа Леоранна,- вмешался Саноми, Она ничего толком у меня и не спросила, я ничего плохого и не говорил. Она всего лишь…
-Тихо…сказала Лео, прикрыв указательным пальцем рот Саноми. Не повышая тона и без лишней агрессии, произнесла девушка.
-Саюри, ступай. Я позже с тобой разберусь. Леоранна села на кресло стоявшее напротив кровати, где сидел Саноми.
-Перед тем как ты, что-либо сделаешь, я кое-что скажу. Не называй меня, пожалуйста «госпожой» и обращайся ко мне на «ты». Это потому, что я не твоя госпожа, и не так стара. Мы ведь ровесники. А из-за этого мне кажется будто мне 50 лет. Меня это немного смущает. И не смей спорить, а не то я действительно обижусь.
-Я понял, немного ухмыльнувшись, сказал юноша.
-Ну а теперь твоя очередь. Ты нечего не хочешь мне рассказать или объяснить? Глаза девушки сверкнули знакомым, хитрым прищуром, она направила свой взор на Саноми, она смотрела ему именно в глаза. Так как понимала, что ничего путного в свое оправдание он ей не скажет, ей удастся хотя бы прочесть все в его глазах. Хотя, что ей там узнавать, ведь этот порыв именно её рук дело. Сейчас она всего лишь создавала видимость того, что ей ничего не понятно, обеспокоенность и смущенность гениально четко читались на её лице. Немного помолчав Саноми начал говорить:
-Я расскажу тебе одну историю. Жил в этом мире один юноша, а точнее не жил, а попросту существовал. И однажды он влюбился. Бедный парень еще прозибая свои жалкие остатки жизни в подземной тюрьме, любовался ею, буквально молился на неё. Она наведывалась в недра через день, чтобы постоянно писать отчет Императору о том, как проходят трудовые будни заключенных. Когда эта стройная и красивая девушка появлялась на горизонте царства вечной ночи и пыли у парня, будто открывалось второе дыхание. Девушка с божественной внешностью и дьявольскими умениями была как звезда, ты знаешь о её существовании, но не можешь до неё дотянуться. Конечно, эти чувства могли быть вызваны и тем, что он просто других девушек не видел, конечно, все может быть проще, но тут есть что-то большее. Это не просо желание и вожделение. Его к ней все это время тянуло. Будто что-то родное, но настолько далекое, что все мысли превращались в бредовые предрассудки. Он понимал, что быть вместе с ней это всего лишь мечта. Та мечта, которая тебя греет, дает желание жить. Которая ведет тебя по жизни, которая постоянно дразнит тебя и предает тебе стимул двигаться дальше. Но и та мечта, которой суждено никогда не сбыться. Он утешал себя мыслями: если нам не суждено быть вместе, значит так надо. Значит это лучше того, если бы мы были рядом. Значит так задумано. И ничего уже не изменить. Ему хотелось всего лишь просто видеть её. Просто знать, что через какой-то отрывок времени она войдет в подземелье. И все! Ведь жизнь юноши и так не сложилась. Чтобы продолжать этот бессмысленный путь, нужно быть либо самым отважным человеком на земле, либо просто глупцом. Ведь 14 лет он и так пробыл в этом ужасном мире. В шесть лет он попал в «Недра Ада». Попал по ошибке. Не по своей вине. Просто за то что, гуляя с ребятишками на улицах своей деревни, кто-то из малышей произнес слово Алардион. Выяснить, кто именно произнес запретное слово, не удалось, поэтому всю местную ребятню кинули в подземелье. По истечению трех или четырех лет все его в прошлом друзья…скончались. А некоторые даже сами лишили себя жизни. Видев все это, я вырос нормальным, но таил внутри себя, желание умереть, чтобы не видеть ничего этого. Чтобы не слышать криков невинных. Чтобы не осязать каждый день под собой сырость земли, чтобы не дышать этим горячим воздухом. Чтобы не слышать запах одежды, пропитанной до нитки кровью. Ну и как после таких мыслей и желаний, можно еще хотеть быть любимым. Ведь, он полагал, что его жизнь, обречена, быть увенчанной в сырых оковах затхлого подземелья. А Она для него была искорка, как капля чистой родниковой воды, как муза, была второй его жизнью. Он следил за каждым её движением, словно изучая её тактику и технику. Смотреть, как она небрежно поправляла тонкой и нежной рукой свои смоляные волосы, спускающиеся до самой поясницы. Смотреть на её намного приоткрытые губы, нежно-розоватого оттенка. И на глубокие и таинственные серые глаза. В этих глазах таилось все её естество. Все её переживания и желания, все мысли и мечты, идеи и жизненные цели, и сильная неутомимая боль. Боль за родных, за падение рода, жажда отмщения и желание воздать по заслугам. Рвение к праведности и справедливости. А теперь, эта девушка его спасает. Она словно возвращает его к жизни. Будто дарит ему шанс, для того, чтобы исполнить все свои самые заветные желания. Он это безгранично ценит. Но по непонятным ему причинам срывается. И делает непростительную ошибку. Он поддается своему желанию. А теперь он ужасно об этом жалеет. И готов искупить свою вину, даже ценой собственной жизни. Если ты сможешь простить его. То он сделает все, что ты пожелаешь.
Леоранна не могла скрыть своих слез. Из её ясных глаз потекли слезы. Слезы стыда. Ведь это она его подтолкнула на это. Но ведь она не знала, его чувств. Стыд, горечь, страх, невежество, все эти чувства сейчас выходили из неё горькими слезами. Она буквально раскаивалась в содеянном. Внутри неё все сжималось и переворачивалось, словно съедало изнутри. Сказать Саноми она ничего не могла, по крайней мере, не сейчас. Кто он такой, чтобы раскрыть ему все свои карты. Он просто влюбленный глупый парень. Таких как он миллионы и от этого ничего не меняется. Но почему Лео это так сильно тронуло. Он словно добрался своими словами до самых сокровенных струн её души и безжалостно сыграл на них. Она столько раз лишала воли других людей, столько раз заставляла их делать то, что нужно было ей но, не разув в жизни, не была на их месте. Так горько ей не было еще никогда. Она хотела рассказать все Саноми, но что-то её останавливало. Просто еще не время.
-Ты сможешь меня простить? Еле слышно прошептал Саноми. Леоранна потерялась в собственной интриге. Игра в «Кошки-Мышки» быстро прекратилась. Леоранна проиграла эту битву, хотя все это время была в фаворитах.
-Я? Леоранна переспорила, ибо разум был её затуманен.
-Прости Саноми…но, я должна идти. Девушка не спеша, встала, отряхнула рукой длинное платье, взяла в руки шлейф и направилась к выходу. Она аккуратно закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Опять не сдерживая своих слез, она заплакала и съехала по дверям вниз, упав на ноги. Леоранна закрыла рот руками, чтобы Саноми не услышал, что она снова плачет. А в это время, Саноми сидел на кровати и перебирал в голове все выше сказанные слова и фразы, чтобы понять мотивацию её слез. В любом случае он не хотел сделать ей больно. Он взобрался на кровать, чтобы все хорошо обдумать, но думалось плохо. Саноми был измотан и очень хотел спать. А Леоранна все это время седела за его дверями и плакала как ребенок. И тут её осенило. Ну, если у них обоих такие искренние чувства друг к другу, то почему бы не поделиться ими. Она вытерла слезы и тихо приоткрыла дверь в комнату Саноми. Он уже спал. Темноволосый долговязый парень лежал на кровати, словно маленький котенок. Ладони обоих рук подложены под голову, ноги немного подогнуты к животу, будто он замерз. Немного полюбовавшись этой трепетной картиной, Леоранна прилегла на кровать к Саноми. Лежа за его широкой спиной, она обняла его туловище руками и прижалась головой к его плечу, а свои ноги просунула между его, так что они сплелись. Она нежно поцеловала его в спину. От поцелуя парень немного проснулся, увидев свои переплетенные ноги с еще парой прекрасных длинных ножек, он слегка удивился. Ощутив крепкие объятия девушки на своей груди, он понял, что это была его спасительница. Он аккуратно приподнял её хрупкую кисть руки, поцеловал её, и легонько сжал в объятие своей. Он засыпал. Впервые он будет спать так сладко. Чувствуя под собой мягкий покров и руки любимой девушки, её дыхание, прикосновение, и даже легкое сопение носиком. Он повернулся к ней лицом, взглянул на полуоткрытые кошачьи глазки, провел рукой по волосам, и прижал её к себе. Мокрые от слез ресницы щекотали парня, от этого на его усталом лице появлялась легкая улыбка. С каждой секундой он понимал, что любит её еще больше. Он столько лет, будучи ещё заключенным, только и мог, что просто наблюдать за ней, а теперь, она сама пришла к нему в его объятия. Девушка все ещё не могла успокоиться, слезы все капали и капали. Казалось, что вместе с её слезами уходит и вся её внутренняя чернота. Скорее всего, это так и было. За это время, проведенное с ним, она переосмысливала все то, что наворила. С каждым мгновением она становилась добрее и мягче. Ей стало ужасно стыдно за то, что она сделала. Она понимала, что это так оставить нельзя, и думала за ранее те слова, которые должна будет ему преподнести, во время своих извинений и объяснений. Все обернулось совсем не так, как она предполагала, совсем не те действия, не то начало, не та кульминация, а уж тем более, совсем не тот исход. Леоранна не могла осмыслить то, что сейчас происходило. Она совсем размякла, стала уязвимой и незащещонной. Леоранна никогда не позволяла себе поддаваться сентиментальностям. Показывать свое негодования, а уж тем более слезы – это было что-то из области фантастики.
-Как это все-таки странно, правда? Спросил Саноми. Лео подняла голову, и не скрывая своего удивления на лице, тихонько переспросила:
-Странно что?
-Что мы оба ранее не испытывали никогда таких чувств. Причем, чувств, похожих, сходных между собой. Это ведь так? Задав этот вопрос, он направил свой взгляд на девушку. Лео опустила глаза.
-Я все понимаю,…ты не отвечаешь, да и ненужно, просто знай, я тебя люблю. И не говори мне, что я не понимаю, что я тебя плохо знаю и так далее. Я знаю тебя дольше, чем ты думаешь, а понять тебя, я надеюсь, еще успею, но на мое мнение это уже не повлияет.
-Ты глупец. Немного с жалостью произнесла она. Почему ты так уверен во мне? Почему ты не допускаешь того, что я могу быть далекой от идеала? Почему Саноми?
-Если даже ты и не ангел воплоти, или просто не такая как всем кажешься, на самом деле это не ты. Ты просто хочешь быть такой. Возможно, ты просто чего-то боишься. Это как защитный механизм. Ты боишься доверять людям! Но почему?
- Я сейчас не хочу об этом говорить. Позже…ты все узнаешь немного позже. И они оба медленно и томно засыпали. Они даже дышали в такт друг другу. Уже ничто на свете не могло испортить эту тихую идиллию. Леоранна поняла, что Саноми не такой как все. Ей казалось, будто они созданы друг для друга. Она влюблена. Но не физически, а душевно. Её тянуло к нему. Она хотела быть с ним. Лежа с Саноми вместе, она была спокойна. Ей нравилось то, как он улыбался. Кончики длинных тонких губ слегка приподнимались вверх. За эту улыбку она бы сейчас продала бы душу дьяволу, хотя не будем ворошить прошлое, однажды нечто подобное она уже сделала.(ХDD. Таки да!!! Я коварна подлюка, ибо интрига - это лучшее, что я могла придумать в 22:11, Грац!!! Аве мне, ибо я великий козлюк аки подлюк. О_о. Вахе, какие у мну красивые серющие буковички ^^!!!! Кавай!)